На стартовую страничку школы поэзии. Там все уроки
Здравствуйте, дорогие читатели!
На предыдущем занятии нашей «Школы Поэзии» мы с вами разговаривали о том, как сделать концовку стихотворения максимально эффектной, и теперь пришло время продолжить эту беседу.
Кроме композиционных способов создания яркой концовки, которые мы обсудили на страницах предыдущего выпуска, есть ещё способы содержательные, сюжетные… И если вы в своих стихах любите рассказывать истории, то именно эти способы подходят для вас.
Давайте немного отвлечёмся от стихосложения и подумаем вместе: когда мы читаем, какие финалы историй задевают нас больше всего? Наверное, проще всего поделить их на три категории – счастливые, печальные и открытые, когда каждому читателю предлагается самостоятельно домыслить, чем же всё кончилось…
Но я хочу предложить иную классификацию и разделить финалы на «ожидаемые» и «неожиданные».
Каждый раз, когда мы читаем, у нас есть определённые ожидания от истории – иногда нам хочется, чтобы она закончилась тем или этим, а иногда мы уверены, что она закончится именно так (хотя нам бы, к примеру, хотелось совершенного другого!). И «ожидаемый» финал даёт нам именно это: то, чего мы так хотели, то, что мы предвидели, или, может быть, даже то, чего мы боялись! В то время как финал «неожиданный» показывает всю историю в новом свете, демонстрируя нам итог, о котором мы даже не думали!
Как читательница, я люблю логичные «неожиданные» финалы: когда ты получаешь не то, что ожидала, но, закрывая книгу, понимаешь, что только так всё и могло быть – и каждое слово этой истории вело именно к такому исходу. Хороший «неожиданный» финал не кажется неуместным. Он удивляет, но вместе с тем позволяет картинке полностью сложиться у читателя в голове: «О, точно! Вот как всё было! И все эти детали – вот почему они появлялись в истории!»
Точно так же и с нашими стихотворениями. Если с помощью поэзии мы рассказываем историю, раскрываем какой-то сюжет, то по большому счёту можем предложить читателю только два варианта: тот, к которому всё и шло изначально, или тот, который кажется неожиданным. Но ключевое слово здесь именно «кажется», ведь на самом деле в обоих случаях с самого начала всё шло именно к такому варианту концовки, просто в одном случае читатель об этом знал, а в другом нет.
Я хотела бы привести вам примеры и того, и другого.
«Погляди – с востока струится тьма, у луны на лбу проступает крест,
Все моря и горы сошли с ума, ощутив нужду в перемене мест,
Воздух режет горло острей ножа, в животе шевелится скользкий спрут.
Но еще не поздно унять пожар, успокоить бурю, отсрочить суд,
Прекратить ветров погребальный вой, заменить вулканы на дым печей...
Смехотворна плата: убей того, кто сегодня спит на твоем плече.
Он – палач и плаха, скудель беды, преисподний выкормыш, адский стяг,
Кровь и гной наполнят его следы... Хоть чуть-чуть промедлишь – и будет так!
Две печати сняты, осталось пять, рыжий конь гарцует у райских врат.
Воды рек вот-вот обратятся вспять, и на землю рухнут огонь и град,
Третий ангел держит у губ мундштук, и звезда Полынь на весу дрожит…
Почему же ты не разнимешь рук? Отпусти, ему все равно не жить!
Отчего ты щуришься, хмуришь бровь, побелевший рот превращая в шрам?
Да какая, к дьяволу, тут любовь, если небо треснет сейчас по швам,
Если чаши гнева уже кипят, для господней жатвы наточен серп?
Ты ведь знаешь цену: твой младший брат – или все. Ты слышишь? Под корень – все!
Ну, решай скорее. Шуршит песок, растирая в пыль горизонта нить...»
Ты легко целуешь чужой висок – осторожно, чтобы не разбудить.
© Светлана Ширанкова.
Здесь автор с самого начала погружает нас в атмосферу грядущей катастрофы – и с самого же начала рассказывает о том, какую цену нужно заплатить, чтобы её предотвратить. При этом – рассказывает по нарастающей, во время кульминации поясняя нам, кем является «тот, кто спит на твоём плече», а после – оставляет нас наедине с открытой концовкой.
Что в итоге сделает главный герой? Каждый читатель решает сам.
Мне, например, кажется, он выберет брата – и финальный поцелуй в висок служит тому доказательством: спи, я тебе не побеспокою, даже конец света тебя не затронет. Но, может быть, это то, что мы называем «поцелуем Иуды»? Может, старший брат всё же предаст младшего ради того, чтобы уберечь целый мир?
Повторю ещё раз: каждый читатель решает сам.
В открытую концовку здесь вынесен один из важных философских вопросов: можно ли пожертвовать жизнью одного человека ради жизней многих? А вдобавок вопрос ещё и «приправлен» кровным родством героев и жертвовать придётся не просто жизнью, но жизнью близкого. Такой сложный выбор добавляет истории трагизма, надлома и остроты – и потому не оставляет читателя равнодушным.
Не оставляют читателя равнодушным и неожиданные развязки, и вот пример такой:
У Светки тугие косы, пробор безупречно ровен, на белых нарядных блузках наглажены кружева. У Светки чего ни спросишь — хоть формулы, хоть Бетховен, — про всё рассказать сумеет, ей всё точно дважды два. У Светки одни пятерки, причем половина с плюсом (конечно, такой способной нельзя не поставить плюс), и музыка, и английский, и трижды в неделю курсы — она поступает летом в ужасно серьезный вуз. Шушукаются девчонки: гордячка, заучка, стерва, затычка для каждой бочки, подумаешь, блин, звезда…
А Светка сама бы рада хоть в чём-нибудь быть не первой, но если не будет первой — покоя никто не даст. Она успевает всюду, где дальше и где поближе, до одури чистит туфли, зубрит до пяти утра и помнит — себе дороже, когда на полбалла ниже, когда на листке помарка, когда на чулке дыра. У бабушки непременно от этого будет приступ («зачем ты творишь такое, ведь я же умру сейчас…»), а мама начнет ругаться (на каждое слово — триста), а отчиму что ни скажешь — не станет и отвечать. И будет понятно сразу, что это совсем не шутки, что Светка совсем не гордость, а полный позор семьи, что катится по наклонной, в уборщицы, в проститутки, осталось чуть-чуть до края, еще хоть полшага — и… Да что же за дочь такая — родителям треплет нервы, один лишь Господь и знает, когда прекратит трепать!..
Единственный Светкин выход — всегда оставаться первой, а времени не хватает — так можно поменьше спать.
С пяти до восьми приснятся поляны, леса, болота, вдали перекличка пушек и птичий настырный смех. Отчаянно отступают бойцы поредевшей роты — и Светка идет последней.
Она прикрывает всех.
© Айриэн
Концовка этого стихотворения – прямая противоположность всей остальной его части, и она даёт нам понять, что вовсе необязательно всё время быть первой. Контраст между первой, абсолютно реалистичной, многим знакомой, и последней, такой неожиданной, частями разителен. Я могу долго рассуждать о том, почему этот холодный душ производит на нас такой эффект, но самое главное – он производит.
У меня от этого стихотворения мурашки.
А от каких стихов мурашки у вас?
Наше сегодняшнее домашнее задание будет самым простым и приятным:
найдите стихотворение, концовка которого нравится вам больше всего, и попытайтесь понять – почему так?
Я не прошу вас делать анализ, как в школе, но каждый раз, когда мы встречаем текст, который трогает нас как читателей, нам – как писателям! – полезно пытаться понять, почему это происходит и какими средствами достигается.
Свои любимые стихотворения и мысли по их поводу присылайте на электронный адрес нашего журнала vskrizal@mail.ru – или просто проговаривайте для себя.
Удачи!
С теплом, поэтесса, писательница Дарёна ХЭЙЛ,
член Союза российских писателей
лауреат и дипломант всероссийских и международных конкурсов,
создательница проекта «СРЕДА РАЗБОРОВ»
P.S: Напоминаем, как строится работа в школе поэзии:
Статьи (уроки) в журнале теоретические.
В каждой статье содержится домашнее задание.Ответы по домашним заданиям (по желанию) можно будет присылать на электронный адрес журнала или писать в комментариях к данной статье.
Домашние задания можно делать для себя (никуда не отправляя).
На стартовую страничку школы поэзии. Там все уроки